Jan Garbarek / The Hilliard Ensemble “Mnemosyne”

ECM New Series 1700/01   2-CD 465 122-2

The Hilliard Ensemble

David James countertenor
Rogers Covey-Crump tenor
John Potter tenor
Gordon Jones baritone

Jan Garbarek saxophones

[1:45:02]

Friedrich Hölderlin (1770-1843)
Mnemosyne

Erste Strophe der zweiten Fassung aus: Stuttgarter Hölderlin-Ausgabe Bd. 2, I
Hg. von Friedrich Bießner, Stuttgart 1951

First strophe of the second version from: Friedrich Hölderlin, Hymns and Fragments
Translation: Richard Sieburth
© Princeton University Press, Princeton 1984

Prima strofa della seconda versione da: Friedrich Hölderlin, Le liriche
Traduzione: Enzo Mandruzzato
© Adelphi Edizioni, Milano 1977

Première strophe de la deuxième version de: Friedrich Hölderlin, Œuvres
Édition publiée sous la direction de Philippe Jaccottet
Traduction: Gustav Roud
© Gallimard, Paris 1977

John Potter's text translated by Franco Masotti, Martine Passelaigue, Brigitte Jakobeit

The Seventh Seal
© AB Svensk Filmindustri

Thanks to Ingmar Bergman for many things, including these images from his film The Seventh Seal.

M. E.

Recorded April 1998
Propstei St Gerold
Engineer: Peter Laenger
Cover Design: Sascha Kleis
Produced by Manfred Eicher

An ECM Production

1999 ECM Records GmbH
1999 ECM Records GmbH

ECM Records
Postfach 600 331
81203 München

www.ecmrecords.com

Mnemosyne

A sign we are, inexplicable
Without pain we are and have nearly
Lost our language in foreign lands.
For when the heavens quarrel
Over humans and moons proceed
In force, the sea
Speaks out and rivers must find
Their way. But there is One,
Without doubt, who
Can change this any day. He needs
No law. The rustle of leaf and then the sway of oaks
Beside glaciers. Not everything
Is in the power of the gods. Mortals would sooner
Reach toward the abyss. With them
The echo turns. Though the time
Be long, truth
Will come to pass.

Our collaboration was five years old when we returned to the monastery of St Gerold. We wanted to do two things: record versions of some of the new music that we had added to our repertoire since Officium, and renew our encounter with the unknown, experimenting with music we hadn’t come across before.

Officium was based broadly on early music principles; we have now performed together hundreds of times and the repertoire, and what we do with it, has evolved a long way from those first explorations. So Mnemosyne really contains two sorts of music. The most straightforward are those pieces where we sing existing music (conventionally notated) and the saxophone improvises around us. We may reorder the music a bit but we know more or less what we’re going to do (we never know what the saxophone is going to do…). This was how much of Officium worked.

A lot of the newer repertoire on Mnemosyne consists of very small amounts of material with minimal notation. These are rarely complete pieces and often just a few scraps, recovered from old book bindings or buried for centuries under desert sands. We may decide on an outline form and share out the material, then we all improvise and none of us knows what will happen next. It was another magical experience for us, five musicians plus the mercurial creative impulse of Manfred Eicher, and the timeless hospitality of Pater Nathanael at St Gerold. We did it for each other, in the absence of an audience, and these are complete, one-off performances, which will never sound the same again.

Мнемозина

Знаменье мы. Бессмысленны,
Не ведаем мы боли, и уж почти утерян
В краях чужих язык наш.
Пока на небе спор идёт
Проходит время в принужденьи.
Слепа же вера,
Если лучший гибнет. Живущий
Ищет путь и возвратится
В свой исход Душа.
Есть только лишь Один,
Кто каждый день
Всё может изменить. Законы
Ему нужны едва ль, не так как у людей…
И многие хотят с Ним рядом быть,
Да — это так… Но лишь немногих
Наследуют святые небеса.
И смертные скорей
Достигнут бездны Ада, обманувшись.
Хотя долга эпоха,
Свершится истина.

Когда мы вернулись в монастырь Св. Герольда, нашему сотрудничеству уже исполнилось пять лет. Наша цель была двояка: записать версии кое-какой новой музыки, появившейся в нашем репертуаре со времён Officium, и возобновить свои встречи с неизвестным, экспериментируя с музыкой, с которой нам раньше не приходилось сталкиваться.

Вообще говоря, Officium был основан на принципах древней музыки; теперь у нас на счету были уже сотни совместных выступлений, и наш репертуар далеко ушёл от этих ранних исследований. Итак, Mnemosyne включает два типа исполнения. Наиболее предсказуемы пьесы, где мы поём по нотной записи, а саксофон импровизирует вокруг темы. Музыка может слегка переиначиваться, но всё же мы имеем представление о том, что петь дальше (правда, никогда не знаем, что сделает саксофон…). Всё так и было на большей части Officium.

Новый репертуар на Mnemosyne в основном состоит из крошечных кусочков материала; нотация тут минимальна. Редко бывают законченные пьесы, зачастую лишь несколько отрывков, восстановленных из старых фолиантов или извлечённых из вековых песков пустыни. Мы можем определить некую внешнюю форму и разделить материал по партиям, но дальше импровизируем и никто из нас не знает, что случится в следующий момент. Это было ещё одно волшебное переживание для всех нас — пятерых музыкантов, Манфреда Айхера с его деятельным творческим порывом и Отца Нафанаила из монастыря Св. Герольда с его постоянным гостеприимством. Мы творили друг для друга, в отсутствии аудитории, и эти, единственные в своём роде, выступления никогда уже так не прозвучат.

Этот альбом на сайте ECM Records | Другие альбомы ECM на нашем сайте

На оригинале русский перевод отсутствует.

Русский перевод фрагмента стихотворения "Мнемозина" Фридриха Гёльдерлина с немецкого: Андрей Никитин-Перенский
© Андрей Никитин-Перенский

Русский перевод аннотации Джона Поттера с английского: Павел Качанов
© Cachanoff

Обновление: 14.03.2004